Тишина. Ни единого выстрела.
— Я Кабан один! Ворону и Кондору — доклад!
— Кондор один, потерь нет, позицию занял, «танго» не наблюдаю.
— Ворон один, потерь нет, позицию занял, противника не наблюдаю — послышался знакомый, спокойный как на дипломатическом приеме голос Душана.
Ни единого выстрела. Что за нахрен?
Поднялся с бетонки, держа автомат на изготовку, начал осматриваться. Колонна встала как смогла, хорошо хоть не врезался никто друг в друга. С центра колонны в нашу сторону пылили два Хаммера, в том числе и командирский, с антеннами.
— Держи окрестности — бросил я Бобу, тот кивнул. Мельком заметил искаженное ужасом лицо водителя, сидевшего в тягаче.
Держа автомат на изготовку медленно пошел вперед. Выстрела можно ждать в любой момент — но тут и стрелять-то неоткуда — подходящих позиций нет.
Зрелище было безрадостным. Большой фугас (судя по всему не меньше трех гаубичных 155 миллиметровых снаряда, может и больше) сработал на обочине, причем похоже, что его как-то сделали направленным — иначе бы машину MRAP он с шоссе не сошвырнул бы. Как раз на нем и ехал командир конвоя. Сила взрыва была такова, что МРАП отбросило на несколько метров и перевернуло, шедший первым Хаммер (не соблюдавший дистанцию, кстати) швырнуло вперед, водитель не справился с управлением и тоже съехал в кювет — но хотя бы не перевернулся. Шедший третьим тягач ударной волной развернуло поперек дороги, в него сзади долбанулся-таки четвертый тягач, слава богу, несильно. Остальные не пострадали.
И никакого обстрела! Просто подорвали фугас и все. Что-то новенькое.
Рядом с местом взрыва уже стояли до этого лихо пропылившие мимо нас два Хаммера, пулеметчик у пулемета был только на одном, во втором гранатометчик покинул машину. Национальные гвардейцы кучкой стояли у лежащего на боку МРАПа, за местностью никто не наблюдал, бдительность все утратили. Хорошо хоть люки вскрыли — в МРАПе все остались живые, пусть и контуженные малость. Одной пулеметной очереди — на всех хватит. Детский сад. Ага, вот и "старший по званию" еле стоит — сильно, видать обо что-то приложился когда машина кувыркнулась. Как он там… когда флот будет конвой гнать, тогда и распоряжаться будете, сэр. Вот сейчас и посмотрим…
— Капитан Скарлетти?
Хорошая в американской армии штука — табличка с именем на камуфляже. Не везде это есть, в советской армии например такого не было
Скарлетти поднял глаза на меня, в глазах какая то тупость, как у контуженного. Ехали-еххали и… приехали.
— Пойдем, отойдем — я кивнул в сторону. Отошли.
— Давно в Ираке? — спросил я
— Второй месяц — устало проговорил Скарлетти — понимаете, сэр, я не думал… Я вступил в национальную гвардию и не думал…
Что-то странное вообще. Как на проводку колонны из шестидесяти машин назначили этих? Других не было?!
— Какую колонну ведешь?
— Третью.
— А в качестве командира?
— Первую сэр. Понимаете, наш взводный…
Нормальненько. С каждым часом все лучше и лучше.
— Домой вернуться хочешь? — жестко спросил я его.
Капитан Скарлетти тяжело вздохнув, ничего не ответил. Ответ и так был ясен.
— Значит так — подытожил я — я коммандер военно-морского флота Рамайн, силы специального назначения ВМФ. И поскольку я здесь старший по званию офицер, командование беру на себя. Вопросы?
— Никак нет, сэр! — когда у людей появляется нормальный командир, на первых порах это ободряет, даже если все находятся в полном дерьме. Проблемы потом могут начаться.
— Потери?
— Пятеро раненых, двое тяжело.
Твою мать… Вот тебе и МРАП.
— Среди твоих все второй месяц в Ираке? С нормальным боевым опытом кто-нибудь есть?
— Нет, сэр…
О, господи…
— Значит так, Скарлетти. Раненых грузим в оставшийся МРАП, его ставим в середине колонны. Мой позывной Кабан, есть также Кондор и Ворон. Запомнил?
— Да, сэр!
— Передний Хаммер на ходу?
— Вроде да, сэр…
— Б…. вроде или да?! Проверить! Если на ходу — берем, если нет — бросаем здесь. Поврежденный грузовик тоже бросаем.
— Нельзя, сэр! Надо ждать помощи!
— Скорее сюда «хаджи» сбегутся со всей округи, чем помощь придет. Вы же ни одного позывного не знаете, воины!
Выплеснув раздражение, я подошел к головному грузовику, наскоро осмотрел, в кабину не поднимался. Кажется, особых повреждений нет. Видимо просто машину отбросило ударной волной, но она тяжелая, да с полуприцепом — если бы не это, кувыркнулась бы как МРАП.
— Попробуйте завести. Если не заведется — цепляйте к другому грузовику. На первом же блоке бросим — ремонтники заберут. Пришли по паре ребят толковых в мой экипаж и к Ворону.
— Есть сэр!
— И бегом, б…., бегом!
Тронулись через семь минут. Наскоро согласовали порядок действий в случае нападения, разобрали сектора наблюдения и огня. Конечно, по-хорошему надо проводить в таком случае тренировки по боевому слаживанию — но сначала надо было дотащить конвой. Экипажи своих машин я разбивать не стал — толка мало будет, а вот в свою машину и в машину Душана посадил по паре нацгвардейцев. Два экипажа машин, в каждом из которых по три профессионала — это немного, но уже что-то. Оставшиеся Хаммеры я поставил так, чтобы они были через машину от наших, так, чтобы в случае чего можно было бы организовать взаимодействие и поддержать друг друга огнем. В общем, все что можно было на скорую руку сделать — сделал. И мы пошли на Аль-Кут.
Относительно тихо мы прошли еще больше ста километров. Только в одном месте кто-то выпустил по конвою автоматную очередь, мы ответили из двух пулеметов и «хаджи» моментально заткнулись. Опасное место миновали на скорости.
Случилось уже на сто двадцатом километре, когда дорога была уже похуже, и колонне пришлось сбросить скорость. Этот поворот мне не понравился сразу — достаточно резкий, чтобы колонна была вынуждена снизить скорость миль до пятнадцати, чтобы пройти его, ярдах в ста-ста пятидесяти — что-то типа оазиса, где так хорошо могут спрятаться «хаджи», причем рельеф местности такой, что при нападении под огонь из этого «оазиса» попадает большая часть колонны. Я щелкнул по тактическому микрофону, привлекая внимание — и в этот момент обочина впереди вздыбилась черно-желтым облаком взрыва…
Ударная волна грязным серым облаком стремительно надвигалась на нас. Удивительно — но звука не было слышно — как будто смотришь фильм, отключив звук. Волна еще не дошла до нас, не столкнула — а наш Субурбан стал медленно, словно нехотя поворачивать, уходя за трейлерный прицеп грузовика. Все было как в замедленной киносъемке. Вот перед мордой Субурбана медленно проплывает грязный задний борт трейлера. Вот на нас идет облако разрыва — фронт ударной волны. Вот я невыносимо медленно беру на изготовку свой автомат и сжимаюсь в готовности к прыжку. Вот где-то сбоку, в зеленке вспыхивает сразу несколько так хорошо мне знакомых вспышек. Вот моя рука тянется к ручке двери машины, опять таки очень медленно. Вот нашу машину выносит на обочину, она немного кренится в сторону.
Бах! Переднее правое колесо Субурбана налетело на камень, подвеску пробило и машину, а заодно и ее пассажиров немилосердно встряхнуло. И я пришел в себя, время понеслось со своей обычной стремительностью.
Крис, сидевший за рулем среагировал вовремя и абсолютно правильно — выжал со всей дури газ и ушел за громадный полуприцеп грузовика, прикрывая им свою машину от попадания гранаты РПГ. И совершенно правильно — через секунду часть трейлера, за которым мы укрылись, буквально разрывается на части от попадания реактивной гранаты. Осколки с визгом врезаются в броню Субурбана.
— К бою! Противник на три часа!
Выскакиваем из кондиционированного, защищенного броней Субурбана, навстречу раскаленному, плюющемуся смертью миру. Грохот жуткий, сплошные вспышки со стороны оазиса — по нам бьют не меньше двадцати автоматов, четыре или пять пулеметов. Краем глаза охватываю колонну — разгорается сразу в нескольких местах. Значит и гранатометчики есть и не один.
Задыхаясь, проскакиваю пару метров, плюхаюсь на бетон. Рядом со мной плюхается кто-то еще, лязгает затвор…
Залегли. Я залег впереди, прикрытый двигателем трака (родной Катерпиллер — и пулеметная очередь не прошибет), рядом со мной на землю плюхнулся один из национальных гвардейцев, неуклюже выставив перед собой винтовку. Крис, Боб и второй национальный гвардеец заняли позиции у стоящего дальше трака. Удобно положив винтовку на крыло огромного трака я прицелился — впереди, в зеленке мелькали искорки автоматных очередей, пули с противным визгом летели в нашу сторону. Красная точка прицела останавливается на плюющемся пламенем стволе пулемета, идет чуть выше — и я дожимаю спуск…
